Август в этом году радовал как никогда. Хотя, если вспомнить июльские холода и постоянные туманы, то сразу же становилось зябко, но стоило лишь выйти на улицу и подставить лицо под теплые лучи солнца, как на душе тут же становилось необъяснимо легко и хорошо. Тут же забывалось всё плохое, что происходило вокруг в последнее время. А происходило всего достаточно много, чтобы начать волноваться. Слухи ходили разные, но никто до конца не мог утверждать точно, что же происходило в волшебном мире. Но так же никто не мог отрицать то, что исчезновения известных волшебников все продолжались, и даже, как отмечал порою Ежедневный пророк, всё увеличивались в числе. Не ранее как вчера было написано о зверских убийствах несколких семей маглов на разных окраинах Лондона. Обстановка становилась всё серьезнее и опаснее, но сегодня, пожалуй, можно было об этом забыть: очень уж этому способствовала погода.
Джеймс вышел из дома и огляделся вокруг - замечательная погода для прогулки куда-нибудь подальше в Лондон. Близится учебный год, а он как всегда протянул время и не купил ничего для учебы. Бродяга с Лунатиком уже давно там побывали, а Джеймс как раз был болен - пострадал немного от собственного заклятия, - и теперь ему предстояло идти туда одному.
Дорога до Косого переулка теперь занимала совсем немного временни - Джеймс был совершеннолетним и мог аппарировать, куда ему заблагорассудится. И теперь он уже через секунду стоял посреди этой узкой улочки, в этот день была набита до отказа школьниками, их родителями и прочими магами.
Молодой человек огляделся вокруг - он не знал, с чего начать покупки. Ему нужны были новые мантии - из старых он совсем вырос, куча ингридиетов для зелий, и так же бесконечное множество книг. Поразмыслив, он направился к магазину мадам Малкин за мантиями, но сквозь толпу, которая в основном двигалась ему навстречу, идти было непросто. Он постоянно слышал в свой адрес какие-то упреки, но не мог идти, не толкаясь, иначе бы толпа унесла бы его назад. Джеймс уже почти что добрался до нужного ему места, как вдруг лицом к лицу столкнулся с кем-то. Удар был сильный, и парень не удержался на ногах и грохнулся прямо на мостовую. Он поспешил тут же встать и сразу увидел виновника, а точнее - виновницу своего падения. Перед ним стояла девушка, которая сейчас недовольно его оглядывала: видимо, столкновение ей тоже не особо понравилось. Он не знал ее лично, но очень много раз видел ее в Хогварстсе и прекрасно знал, что она - студентка Слизерина. Вежливость приказала извиниться, поэтому Джеймс сказал ей:
- Прошу прощения, мисс. Мы так и будем стоять? - он смотрел на нее. Она не двигалась с места, ноги Джеймса тоже странным образом приросли к земле. Что-то его останавливало, но он даже и подумать не мог о том, что же именно это было. Он всё смотрел ей в глаза, и не мог оторвать свой взгляд. Ему казалось, что он будет так стоять вечность, глядя на эту красоту, внезапно оказавшуюся в такой непосредственной близости от него.

Молчание длилось недолго. Джеймс резко очнулся от слов, которые сказала девушка – она к тому же знала его имя.
«Знает моё имя, как такое может быть, а я не знаю даже, как зовут ее…»
Но дальнейшие ее слова совсем вывели его из ступора. Она говорила совсем не злобно, как можно было предположить из того, что они учились совершенно на разных факультетах, да еще а таких, которые враждовали между собой испокон веков.
«Вражда не вечна. Нам надо объединяться» - в голове тут же возникли слова Дамблдора на одном из ужинов в честь начала учебного года. «Объединяться со Слизерином! Ни за что! А если?... Джеймс, ты уже заглядываешь слишком далеко вперед» - мысли всё никак не хотели успокаиваться, у молодого человека даже заболела голова.
Он всё же нашел в себе силы ответить на ее вопрос:
- Да нет, знаешь ли…, - он не помнил ,когда еще так подбирал слова во время разговора с девушкой: обычно это давало ему более чем легко. – Это не новый способ знакомства, мисс. Это… - слова вновь закончились, он чувствовал себя сейчас полным идиотом.  – Я просто не заметил тебя, спешил за покупками, вот и наткнулся, извини, - он потупил взор, незаметно для себя перейдя в общении с девушкой на «ты». Джеймс сам не знал, зачем начал оправдываться перед этой слизеринкой, которую он даже не знал, как зовут, и не мог заставить себя унизиться до того, чтобы признаться в этом ей.
«Что ты думаешь, Джеймс?» - внутренний голос вдруг заговорил с ним совсем уверенно, что было удивительным, судя по последним минутам его поведения. «Ты же всегда любил рисковать…».
Он опять посмотрел на нее. Она стояла перед ним, такая красивая, и такая недоступная. Ну зачем был придуман этот незримый барьер между школьными факультетами? Барьер, который переступить было невозможно, недопустимо. Это приравнялось бы к предательству среди своих. Но погодите, именно что «своих» тут как раз и не было. Действовать надо было немедленно, это Джеймс понимал прекрасно. Иначе девушка может просто уйти, предварительно вдоволь посмеявшись над ним. Поэтому он, перестав думать совершенно, внезапно взял ее за руку и быстро повел ее куда-то в сторону, чтобы оказаться подальше от толпы. Он даже не знал, сопротивляется ли она или нет – он вёл ее уверенно, зная лишь, что эта уверенность просто обязана ей передаться. Он не видел ее лица, поэтому не мог даже попытаться угадать ее мысли, не знал, хочется ли ей следовать за ним. Но Джеймсу сейчас было всё равно, уверенность победила, и он был горд собой.
Наконец, они оказались вдали от плавно текущей толпы, под козырьком какой-то кафе. Присмотревшись, Джеймс узнал заведение Флориана Фортескью – тут продавалось мороженое, и тут можно было спокойно посидеть и поболтать. Остановившись окончательно, он, не отпуская руки девушки, всё же рискнул спросить:
- Ты знаешь мое имя, а вот я, к своему глубокому сожалению, никак не припомню твоего… Но всё же давай присядем? – он указал свободной рукой на столик, находившийся в непосредственной близости от них.
«Как всё быстро, как всё резко, я бы даже сказала – пошло» - сказала совесть Джеймсу на ухо.
«Отвяжись» - Джеймс лишь отмахнулся от самого себя. «Я знаю ,что делаю».

Он потерял ее руку, казалось, она совсем не хочет, чтобы он даже касался ее хотя бы пальцем. Ведь он так явно заметил: как только она поняла, что ее рука все еще находится в его ладони, то она ее выдернула. Слишком резко. Уже больно.
Элоиза – теперь он, наконец, узнал, как зовут девушку, - отошла от него, но не сбежала, чему Джеймс обрадовался несказанно, а присела-таки за столик. Солнце освещало ее лицо. Джеймс сел напротив нее, положив ладони, крепко сцепленные друг с другом, на стол и поигрывая время от времени костяшками пальцев. Он давно уже заметил за собой – именно такой его жест означает полное расположение к человеку, который в данный момент находится рядом с ним. А рядом была она, Элоиза, и Джеймс всё не переставал удивляться двум вещам: самому себе и ее красоте.
Наконец, он заговорил с ней – молчание опять угрожало затянуться в долгую паузу:
- Ну да, я утащил тебя сюда, но не стоять же нам, в самом деле в толпе, а не то, - он улыбнулся ей так широко, как только мог, - нас могли бы сбить точно так же, как недавно я сбил тебя, только, боюсь, последствия были бы еще хуже…
Он видел, как поднялись уголки ее губ. Легкая улыбка лишь на мгновение озарила ее лицо, но и этой секунды хватило, чтобы лицо Элоизы осветилось каким-то волшебным светом, который, казалось, шел прямо из нее.
«Если ты замечаешь такое, - думал Джеймс,  - так ты значит влюбился уже как малолетний пацан, что называется – по уши. Точнее не влюбился, но эта девчонка тебя явно заинтересовала, дружище» - его внутренний голос почему разговаривал с ним голосом Сириуса, и Джеймс не мог не признать, что друг сказал бы ему именно такие слова, и, что самое главное – оказался бы стопроцентно прав.
Парень совершенно не знал, что делать дальше. Он встал и, пробормотав что-то про вкусное мороженое, отправился к продавцу. Через несколько минут он вернулся обратно, неся в руках два больших шоколадных рожка лучшего мороженого Фортескью, но так и не придумал, чем можно было занять себя и Элоизу после того, как они это самое мороженое съедят… Да и конечно если она сама захочет пойти с ним.
- Вот, держи, тебе должно понравиться, - Джеймс протянул девушке один из рожков, после чего вновь сел напротив нее. Он чувствовал сейчас себя полнейшим идиотом, но просто мечтал узнать, о чем именно думает в данный момент Элоиза. Но, к его большому сожалению, легиллименцией он не владел ни капли, поэтому мечта осталась мечтой, а ему лишь оставалось молча есть свое мороженое и стараться как можно меньше испачкать лицо в шоколаде.
- А что ты делаешь сегодня здесь, в Косом переулке? – спросил Джеймс, чтобы хоть как-то поддержать разговор. Но сказать у него это получилось немного невнятно, так как рот был сильно забит мороженым, про что Джеймс совершенно забыл. Он сидел и чувствовал, как краснеет. Ее красота победила его, всегда смелого и уверенного в себе ловца сборной Гриффиндора по квиддичу, спортсмена, чей девиз – ни за что не сдаваться. Но он уже давно чувствовал – он находится уже совсем на грани.

И всё же ему казалось, что лед тронулся. Элоиза уже перестала смотреть на него подозрительно, и разговаривала с ним уже как-то по-другому, но всё же Джеймс не мог быть уверенным во всём этом на сто процентов. Но выбора не было – надо было рисковать. Не рискнешь – ничего не получиться.
Тем временем Элоиза уже не так, как раньше, но всё же стремилась задеть его своими словами. Фраза о непобедимом гриффиндорском ловце почему-то задела Джеймса. Да, конечно, он любил, когда его превозносили, но всё же не в этом случае, не в этот момент… Почему-то ему захотелось вдруг перестать быть для девушки только известным игроком в квиддич и стать в этот теплый летний день обычным пацаном.
Он так задумался о том, как бы ему повернуть этот разговор так, чтобы Элоиза оттаяла окончательно и перестала бросаться ироничными фразочками в его адрес, что до него донесся только конец ее слов:
- А теперь все таки скажи, что тут ты делаешь? Судя по тому, как мы столкнулись, точно от кого-то бегаешь!
Вынырнув из омута своих мыслей, Джеймс ответил ей, стараясь придать своему голосу такую максимальную простоту и неозабоченость, на которую он только был способен.
- Ну почему сразу бегаю? Просто мои друзья сходили за покупками раньше, а я не смог с ними пойти по причине…,-  он замялся: ему не хотелось  ставить Элоизу в известность того факта, чем он занимался, пока его друзья ходили по Косому переулку без него, но всё же внутренний голос подсказал ему, что сейчас лучше не врать. – Вообщем, я был немного болен: пострадал от своего же заклятия, - он стыдливо опустил глаза в пол: теперь-то она точно разуверится во мнении, что он – всемогущий, теперь она поймет, что и он способен ошибаться. – Вот почему я сегодня здесь один, - закончил он немного грустно, но тут же понял, что ошибся, придав голосу такой тон, и потому тут же поспешил исправиться: - Но я рад этому: я же так удачно столкнулся с тобой, хотя ты, похоже, этому совсем не рада.
Последнюю фразу он произнес немного с горечью, но тем не менее давал девушке понять, что он как раз очень рад встрече с ней и будет рад еще больше, если она ответит ему взаимностью.
Мороженое в их руках постепенно заканчивалось, и Джеймс начал было паниковать: он совершенно не представлял себе, чем еще можно было заняться здесь вдвоем. В Косом переулке были в основном магазинчики, если не считать Гринготтса, а поедание мороженого может очень скоро надоесть. Значит, надо было срочно отсюда двигать – к такому решению пришел Джеймс. Но куда? Не идти же, в самом деле в маггловские кварталы? Да и чем же они там займутся?
Решение пришло внезапно. Конечно, оно могло показаться сумасшедшим, да и Джеймс совершенно не был уверен, что Элоиза захочет того, что хочет он. Да и к тому же, она могла его понять совершенно превратно. Но выбора не было, поэтому Джеймс осторожно сказал:
- Если хочешь, давай аппарируем ко мне домой сейчас, а то я не знаю, чем заняться. Посидим у меня, попьем чаю, у меня всё равно сегодня нет никого… - Джеймс смутился было, но потом смело поднял глаза и посмотрел на Элоизу. – А потом можем вернуться обратно и купить всё, что нам нужно…
Он не был уверен, что хочет услышать ответ на его предложение, а точнее – он попросту боялся, что этот ответ будет отрицательным.